Российский Государственный Университет
нефти и газа им. И.М. Губкина
Внекафедральный материал
Кандидат философских наук
доцент ПИНЧУК Л.Т.
Демократия
(продолжение 5)
Москва 2002 г.
Отзывы и предложения Вы можете направлять по адресу fighter@gubkin.ru
Кому и как должна служить демократия?
Касаясь вопроса подлинной демократии, видный политический деятель Джавахарлал Неру утверждал, что “О свободе надо судить по степени свободы самых низших” (“Афоризмы”, с. 59). Но как установить подлинную демократию, защищающую интересы самых широких масс населения? Согласно марксизму для этого необходимо перейти к социалистической демократии, которая дает гигантское расширение демократии именно потому, что она направлена на защиту самых широких масс населения, подавляя всяческие попытки паразитирования за счет трудового народа. А для установления такой демократии прежде всего необходимо ликвидировать частную собственность на средства производства, которая с неизбежностью порождает систему эксплуатации и угнетения, и утвердить общественную собственность, порождающую отношения дружбы, сотрудничества и взаимопомощи. О чрезвычайной важности этого вопроса писал Ленин: “Пока остается частная собственность на землю и другие средства производства, самая демократическая республика неизбежно остается диктатурой буржуазии, машиной для подавления гигантского большинства трудящихся горсткой капиталистов” (ПСС, т. 38, “Проект программы РКП(б)”). Только социальная система, основанная на общественной собственности на средства производства, способна не допустить любых попыток кому-либо наживаться за счет национальных богатств, за счет разорения трудового народа. Только такая, социалистическая система устранит произвол работодателя - частного собственника, только она ликвидирует безработицу, обеспечит право человека на труд, на бесплатное медицинское обслуживание, на бесплатное образование, только она не допустит разрушение отечественной промышленности, к чему привели пришедшие к власти в нашей стране “демократы”, не допустит смерть людей от голода, от дороговизны лекарств и т.д. Иначе говоря, социалистическая демократия не только провозглашается, но и обеспечивается созданием условий для реализации прав человека.
Ужастики про Советскую власть
Уяснив, что демократия вполне совместима с диктатурой того или иного класса, можно понять не только характер направленности как зарубежной, так и навязанной нам демократии, но и вскрыть сущность той уловки, к которой прибегают все антимарксисты (порой включая и тех, кто сегодня выдает себя за коммунистов), когда дело касается диктатуры пролетариата. Обратите внимание на то, какими заявлениями они запугивают народ, а заодно и самих себя: “Диктатура пролетариата - это “неограниченный слив крови”, - провозглашает тяжелоатлет Юрий Власов (“Сов. Россия”, 25.02.93). Ну, ему простительно не знать марксистской теории: он все-таки штангист, а не теоретик. Но обратим внимание на позицию теоретика: “Никакая диктатура никакого класса не спасёт страну... Кто ратует за революционное насилие, должен прямо сказать женщинам-матерям: “Ваши дети будут убивать друг друга” (Белов, “Русская судьба”, с. 53). Можно привести аналогичные высказывания и других высокопоставленных теоретиков, где, в частности, диктатуру класса непременно связывают с “полицейской дубинкой, автоматом, танком” (Зюганов). При этом обратите внимание на трогательное полное единство позиций теоретиков, причисляющих себя к коммунистам, не только с позицией штангиста, но и с позицией злейшего врага марксизма Яковлева А., этой, по образному выражению Ленина “политической проститутки”, которая при Советской власти безудержно восхваляла марксистскую идеологию в своих научных трудах, диссертациях, а теперь всячески поносит ее, называя, “идеологией... пропитанной кровью” (См. газ. “Труд” 27.09.91, “Сов. Россия”, 03,08,91, “За рубежом”, 1991, №43).
Уловили суть? Вот именно, все эти и им подобные антимарксисты, независимо от того, явные они или скрытые, в силу ли своей злонамеренности, или просто в силу своего философского невежества, подменяют понятие “диктатура класса” ( столь естественную для любого общества, где имеются антагонистические классы) понятием “диктаторский режим”, который является способом осуществления власти, формой государства и которая не тождественна понятию “тип государства”, с которым связана диктатура того или иного класса. Любители всех этих страшилок пользуются тем, что многие не знают (а возможно и они сами) сути марксистского учения о диктатуре пролетариата.
Кстати, нечто подобное уже встречалось, хотя дело касалось не “политических проституток”, а контрреволюционных белоэмигрантов: знакомясь с эммигрантской прессой, С. М. Киров заметил: “Я… наблюдаю, как идеология там легко уступает место самой злейшей классовой зоопсихологии”. (Ю. Помпеев “Хочется жить и жить”, М., 1987, с. 94).
И сама практика жизни, социального развития показывает, что буржуазия, осуществляя свою диктатуру по отношению к трудовому народу, прекрасно может обходиться без “слива моря крови”, без массового террора и т.д. Между прочим и сам Белов не заметил, как опроверг свою кровавую версию, связанную с диктатурой пролетариата. Он повествует (причем в этой же книге, “Русская судьба”, на стр. 76), о том, что местная Советская власть в Весьегонске, учитывая обстановку надвигающегося холода и голода, поставила перед местными промышленниками условие: наладить движение по узкоколейке, иначе их предприятия будут экспроприированы. Задание Советской власти было выполнено без какого-либо “слива крови”. А ведь это было именно “революционным насилием”, проявлением диктатуры пролетариата!
Старательно избегают антимарксисты упоминания и конкретных фактов, связанных с историей становления Советской власти, то есть, диктатуры пролетариата. Почему? Да именно потому, что эти факты напрочь опровергают их версию о непременной кровожадности сторонников диктатуры пролетариата. Действительно, началась история становления Советской власти (диктатуры пролетариата) с того, что все защитники Зимнего Дворца были просто разоружены и отпущены по домам (заметьте, без применения к ним каких-либо репрессивных мер). Аналогично поступили и с мятежниками, захватившими в Москве Кремль. А как поступила Советская власть (т.е. диктатура пролетариата) с командующим войсками первого антисоветского военного мятежа против Советской власти, генералом Красновым? После разгрома мятежных войск (ноябрь 1917 г.), захваченный в плен Краснов был отпущен под честное слово, что он не будет продолжать борьбу против Советской власти. А сдержал ли генерал Краснов свое честное генеральское слово? Нет! Перебравшись на юг страны, он вновь создал и возглавил казачью армию и вновь выступил с вооруженной борьбой против Советской власти. Не говорит ли это о том, что проявленный со стороны диктатуры пролетариата к генералу гуманизм обернулся для народа еще большим злом? И не свидетельствует ли сам себе этот факт о недопустимости подобного либерализма по отношению к ярым врагам Советской власти, то есть, к власти трудового народа?
Прийдя к власти, большевики первоначально не закрыли даже буржуазные газеты. Более того, они отменили смертную казнь. А как ответили враги Советской власти на этот либерализм, гуманизм диктатуры пролетариата? Ответили, как и должны были ответить: развязыванием белого террора: в частности, убийство Володарского и Урицкого (лето 1918 г.), развязыванием гражданской войны. Несколько неожиданно выглядит утверждение о виновниках развязывания гражданской войны? Ведь сейчас уверяют, что ее развязали большевики! А вы обратите внимание на то, что утверждал один из активнейших врагов Советской власти - генерал Деникин: “Корнилов, пытаясь вооруженной силой решить политические проблемы, спровоцировал гражданскую войну” (См. Деникин А.И., “Очерк русской смуты”. Жур. “Октябрь”, 1990, №10 и “Гластность”, 23.01.92).
Вот почему, с целью предупреждения реставрации эксплуататорского строя, Советская власть вынуждена была в период острейшей классовой борьбы, когда решался вопрос: “Кто кого”, прибегнуть к методам диктаторского режима: вновь ввести смертную казнь, прибегнуть к репрессиям и т.д., то есть, ответить, именно ответить на белый террор красным террором, причем, в интересах трудового народа, то есть подавляющего большинства населения. И степень этих методов диктаторского режима была целиком и полностью обусловлена степенью активности, степенью ожесточенности попыток врагов Советской власти свергнуть власть трудового народа и реставрировать эксплуататорский строй общества.
Это подчеркивал и сам Ленин: “После революции 25 октября (7 ноября) мы не закрыли даже буржуазных газет, и о терроре не было речи. Мы освободили не только многих министров Керенского, но и воевавшего против нас Краснова. Лишь после того, как эксплуататоры, т.е. капиталисты, стали развертывать свое сопротивление, мы начали систематически подавлять его, вплоть до террора... Это было ответом пролетариата на такие поступки буржуазии, как заговор совместно с капиталистами Германии, Англии, Франции для восстановления власти эксплуататоров в России” (ПСС, т.39, с. 113-114). И дальше: “Нас часто упрекали лакеи буржуазии в том, что мы вели “красногвардейскую” атаку на капитал. Упрек нелепый и достойный именно лакеев денежного мешка. Ибо “красногвардейская” атака на капитал в свое время предприсывалась обстоятельствами безусловно: во-первых, капитал тогда сопротивлялся по-военному, в лице Керенского и Краснова, Савинкова и Гоца, Дутова и Богаевского. Военное сопротивление нельзя сломать иначе, как военными средствами, и красногвардейцы делали благороднейшее и величайшее историческое дело освобождения трудящихся и эксплуатируемых от гнета эксплуататоров” (ПСС,. т.36, с.177). И между прочим, Ленин заранее предупреждал (в январе 1918г.): “Чем более крайним является сопротивление эксплуататоров, тем энергичнее, тверже, беспощаднее, успешнее будет подавление их эксплуатируемыми” (ПСС, т. 35,с. 194).
Следует помнить, что диктатура пролетариата не ограничивается областью только политической борьбы, она в равной степени распространяется и на область экономики. По сути дела политическая борьба как бы сливается с борьбой экономической, что вполне естественно, если учесть, что политика (по выражению Ленина), есть самое концентрированное выражение экономики, и политическая борьба в конечном итоге ведется ради коренных экономических целей: освобождение трудящихся от гнета эксплуатации, ради справедливого распределения произведенных продуктов.
Примером этого может служить использование репрессивных мер по отношению не только к спекулянтам, но и к саботажникам, отказывающихся сдать излишки продовольствия государству. Это было обусловлено не просто прихотью Советской власти, стремлением просто ущемить интересы определенного слоя населения (в частности, кулачества), это была вынужденная мера, необходимая в условиях жестокого голода спасти от голодной смерти беднейшую часть населения. Иначе говоря, диктаторские методы вновь были использованы в интересах трудового народа, то есть это вновь проявление власти народа - демократии. “Господа спекулянты, - писал Ленин, - “лупят” с рабочего в 9 раз против цены, которую берет государство за заготовленный хлеб” (ПСС, т. 39,с. 119). И дальше: “Держать у себя излишки хлеба... когда народ... мучительно голодает, есть величайшее преступление, заслуживающее самой беспощадной кары” (ПСС, т. 36, с.390). “Все излишки хлебов должны быть по справедливой цене отданы Советскому государству, а государство должно распределить их между трудящимися поровну” (ПСС, т. 37, с. 481). Объявив саботажников, не сдающих хлеб государству, “врагами народа”, Ленин рекомендовал подвергать их заключению в тюрьму “на срок не менее 10 лет, с конфискацией имущества” (ПСС, т. 36, с. 316).
Необходимо помнить, что диктатура пролетариата была направлена именно против эксплуататорских классов в целом, а не против конкретных представителей этих классов, как личностей. Точнее, она была направлена против той социальной системы, которая с неизбежностью порождает класс капиталистов, а, стало быть, и эксплуатацию человека человеком.
Что касается самих представителей эксплуататорских классов, то отношение к ним марксистов зависит от характера их убеждений и действий. Ведь еще Энгельс писал: “В нашей партии могут состоять отдельные лица из любого общественного слоя” (Соч., т. 22, с.543). Кстати, не лишне вспомнить, что и сам Энгельс был владельцем капиталистического предприятия. А после II-й мировой войны среди членов итальянской компартии были и капиталисты. Мы уже после этого можем не упоминать о том, что среди капиталистов были и друзья Советского Союза (в частности, Сайрус Итон), что были и такие, которые не только сочувствовали марксистам, но и оказывали им материальную помощь (Савва Морозов).
Вот почему Советская власть приветствовала решение тех буржуазных специалистов, которые, прекратив саботаж, пошли на службу трудовому народу, причем, им были созданы самые благоприятные условия. В частности, Ленин писал, что Советская власть пошла “на очень высокую оплату “услуг” крупнейших из буржуазных специалистов” (ПСС, т. 36, с. 179). Между прочим, многие деятели Советской власти были выходцами из привилегированных сословий: Чичерин - из дворянской семьи, Урицкий - из семьи купца, Луначарский - из семьи крупного чиновника и т.д. А в Московском Институте Востоковедения политэкономию нам преподавал бывший член ЦК партии эсеров Брегель Энох Яхонтович (крупный специалист. Писал книги по капиталистической экономии, а позднее, эмигрировав в Израиль, стал там советником министра экономики).
Еще конкретные примеры: Отец моей знакомой был владельцем конного завода. После революции он был назначен директором этого национализированного конного завода. Один из его сыновей впоследствии стал главным инженером ленинградского судостроительного завода, а другой служил в органах внутренних дел (правда, в строительном подразделении). Другой случай. На Дону бывший кулак после раскулачивания не был куда-либо сослан (возможно потому, что был отцом местной учительницы). Во время Отечественной войны с нетерпением ждал прихода немецких войск, проявляя злорадство по поводу отступления наших войск. (Не дождался: во время артобстрела немцами станицы, снаряд попал в его дом и он был убит). (По рассказу очевидца Пономарева Леонида Степановича. гор. Каменка-Днепровская, Запорожской обл.).
Кстати, совсем недавно, уже в 2000 году в прессе сообщили о довольно забавном случае: шли съемки фильма “Ленин в октябре”. Режиссер Михаил Ромм, когда снималась сцена заседания Временного правительства, остановился перед одним бородачем массовых съемок и спросил его: "Какого черта вы пришли сюда с этим помелом?". – "Это моя борода", - спокойно ответил тот. И в этот момент возник вопрос: "Какие были ордена у Керенского и сколько у него было ординарцев?". Бородач уверенно ответил на эти вопрос. "- А вы откуда знате?" – спросил у него Ромм. " – Так ведь я – был министром Временного правительства. Моя фамилия – Малянтович".
Подобная позиция не является исключением для марксизма. В частности , в Китае капиталисты, владевшие капиталистическими предприятиями, с образованием Китайской Народной Республики, постепенно превратились в директоров этих предприятий. Позиция китайских коммунистов по этому вопросу была четко выражена Чжу Дэ в выступлении на YIII Всекитайском съезде КПК 17 сентября 1956 г.: "Социалистическое преобразование капиталистической промышленности и торговали в нашей стране осуществляются в условиях дальнейшего сохранения союза с национальной буржуазией и проведения с ней консультаций... наш союз с национальной буржуазией дает ей возможность служить делу социализма своими знаниями в области современной науки и техники". (Избр. произведения. На русск. языке, 1986, с. 422).
Для подтверждения "генетической кровожадности" (как изволил выразиться бывший член ЦК КПСС, а со сменой власти мгновенно превратившийся в ярого анти-марксиста, иначе говоря, по выражению Ленина, " политическая проститутка" Яковлев А. Н.), иногда ссылаются на лозунг: "Кто не с нами - тот против нас". Действительно, такая фраза имеется в песне ("В бой последний коммунары, собирайтесь! Кто не с нами - тот наш враг, тот должен пасть"). Но что касается авторства этих слов, то здесь антимарксисты малость поднапутали: ведь по сути дела это воспроизведение фразы Иисуса Христа: "Кто не со мною, тот против Меня". (См. Евангелие от Матфея, гл. 12, ст. 30 и от Луки, гл.11, ст.23). (Между прочим, порочащие Советскую власть вспоминают лозунг только того далекого периода, когда, действительно решался вопрос: "кто кого?", соответственно и Горький тогда писал: "Если враг не сдается - его уничтожают", и как-то "забывают" лозунг более близкого нам периода: "Человек человеку друг, товарищ и брат").
Но коль скоро речь пошла о жестокости большевиков, то недурно было бы вспомнить хотя бы о том, сколько людей было казнено, скажем, в ходе Великой французской буржуазной революции. А ведь не щадили даже женщин. Помните, как Генрих Гейне писал о королеве Марии Антуанетте? Да, да, которая" за неимением головы, улыбалась задом?" Согласно подсчетам историков, с марта 1793 по август 1794 года было казнено 17 тысяч человек. Но ведь независимо от этого, она так и осталась именно "Великой революцией", вызывающей уважение и восхищение у всех свободолюбивых людей. ее не стали подло оплевывать, как это сделал президент ( бывший член ЦК КПСС) Ельцин, назвав Великую Октябрьскую Социалистическую революцию "преступным экспериментом большевиков".
Таким образом, сами факты становления Советской демократии вскрывают крайний примитивизм суждений Яковлева А. Н., который утверждает, что марксизм требует физического уничтожения эксплуататорских классов ("Сначала один класс уничтожает другой, а потом всеобщая гармония. Это ведь страшное дело." См. "Сов. Россия ", 3.8.91г.). Дело не в физическом уничтожении капиталистов, а в устранении той объективной основы, которая с неизбежностью порождает капиталистов (и соответственно эксплуатацию человека человеком) - частной собственности на средства производства, с устранением которой немыслимо становится и существование этого класса.
Порой Советскую власть упрекают за то, что она преследовала кулаков, которые были самыми трудолюбивыми, рачительными хозяевами, а потому, дескать, и были богатыми, чем вызывали зависть у ленивых бедняков.
Никто не отрицает, что кулак и сам трудился. Но это не мешало быть ему и эксплуататором, или, как называли его сами крестьяне – "мироедом". Приведем одну из характеристик кулака: "Поле деревенского кулака не нуждается в наемных рабочих: мужик обрабатывает его не за деньги, а за процент или в благодарность за "одолжение". Вон он дом кулака. Вон он высится тесовой крышей над почерневшими хижинами односельцев: издалека видно, куда скрылся паук и откуда он денно и ношно стелет свою паутину". И не надо восклицать: "опять коммунистическая пропаганда!". Дело в том, что приведенная цитата принадлежит не коммунисту: это высказывание Салтыкова-Щедрина (Цит. По "Правда" 19.5.93).
Может быть привести и конкретные факты? Тоже можно. Работавший в нашем институте Жданов В.Г. рассказывает, что в дер. Павеша (возможно я не точно воспроизвел название), Липецкой области даже при Советской власти его отец (был секретарем сельсовета) ходил, как и другие бедняки на поклон к кулаку, чтобы занять хлеба, поскольку своего едва хватало до Нового года. Тот охотно соглашался, но с условием: "За три мешка ржи отдашь шесть мешков". Поэтому не случайно, когда в село приехал пропагандист агитировать крестьян вступать в колхоз, то наутро его нашли зарезанным у двери. После организации колхоза в корм животным подбросили битое стекло и лошади подохли.
Разумеется, были и перегибы в отношении кулачества, однако факт остается фактом: кулак – самый дикий из всех эксплуататоров и поэтому необходимо устранить саму основу, которая порождает кулачество – частную собственность на землю. Иначе говоря, подлежит уничтожению именно причины, порождающие кулачество, а не самих людей, как представителей этого эксплуататорского класса, наживающихся за счет эксплуатации чужого труда.
Разумеется, при становлении Советской власти не обошлось и без многочисленных безобразных фактов; необоснованного преследования людей, "раскулачивание" середняка, принуждение к вступлению в колхоз и т.д., чинимые не в меру ретивыми "революционерами", местными властями. Но при этом нельзя забывать и то, что Советская демократия сурово карала не только открытых врагов, пытавшихся реставрировать эксплуататорскую систему, но и столь же сурово всех, кто превышал свои полномочия, преступал законы. И порой это были более суровые наказания. В частности, для предупреждения безобразия со стороны представителей продотрядов по сбору хлеба, Ленин рекомендовал "Ввести круговую поруку всего отряда, например, угрозу расстрела десятого, - за каждый случай грабежа". (ПСС, т.36, с.375) (Напомним, что за несдачу излишков хлеба Ленин рекомендовал только тюремное заключение).
С другой стороны, Ленин требовал беспощадно карать и тех представмтелей власти, коммунистов, которые творили беззаконие. В частности, когда прибывший в Москву коммунист-красноармеец Семянников сообщил о беззаконии, творимом местными продработниками на Дону, Ленин предложил послать туда контрольную комиссию “и расстрелять на месте тех, кого изобличат в грабежах”. (ПСС, т.53, с.27). Наконец, еще одна цитата: “Советская власть немало расстреляла уже таких должностных лиц, которые попадались, например, во взяточничестве, и борьба против подобных негодяев будет доведена до конца”. (ПСС, т.37, с.480).
Нельзя не учитывать и свидетельство бывшего наркома юстиции (позднее эмигрировавшего в Германию) левого эсера Н. Штейнберга. Он писал, что учитывая пристрастие ВЧК к арестам, в Петроградских тюрьмах были созданы специальные комиссии, состоявшие из рабочих, которые должны были проверять списки заключенных и как можно больше из них выпускать на волю, чтобы новых арестованных не помещали туда без достаточного основания. В состав этих комиссий входили и большевики и эсеры. Как пишет Штейнберг, их деятельность была блестящим примером того, как великодушны победители. Он напомнил и слова Ф. Дзержинского: "Если вы заберете у меня лучших сотрудников, ЧК станет тем, чем вы не хотели, чтобы она стала. Склонность к кровопролитию, которая есть в наших рядах, я тогда уже не смогу держать в узде". ("За рубежом", 1991, №45, с.16).
Когда вопреки требованию марксизма (См. Маркс К., Энгельс Ф., соч. т.22, с.518-523, Ленин, ПСС, соч. т.37, с.208,579, т.38, с.236-237 и др.) о строгой добровольности вступления крестьян в с\х производственные кооперативы, обнаружились факты нарушения этого принципа, Сталин опубликовал статьи ("Головокружение от успехов" и "Ответ товарищам колхозникам") и вышло Постановление "О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении", в которых подверглись резкой критике декретированная развития колхозного строя, попытки заставить крестьян вступить в колхоз угрозами (в частности, в Туркестане лишить поливной воды), предписаниям "учесть в трёхдневный срок всё поголовье домашней птицы каждого хозяйства" и т.д. "Что может быть общего между этой "политикой" унтера Пришибеева и политикой партии, опирающейся на добровольность и учет местных особенностей в деле колхозного строительства? Ясно, что между ними нет и не может быть ничего общего. Кому нужны эти искривления, это чиновничье декретирование колхозного движения, эти недостойные угрозы по отношению к крестьянам? Никому, кроме наших врагов ! К чему они могут привести, эти искривления? К усилению наших врагов и к развенчанию идей колхозного движения"... "Ленинизм учит, что убедить крестьян в преимуществах коллективного хозяйства можно лишь в том случае, если будет показано им и доказано на деле, на опыте, что колхоз лучше единоличного хозяйства, что он выгоднее единоличного хозяйства, что колхоз дает выход крестьянину, бедняку и середняку, из нужды и нищеты". (См.Сталин И.В. Соч. т.12, с. 198, 195, 205 и др.).
Что касается расстрела царской семьи, то он был осуществлен не по предписанию центральной власти (как утверждают свидетели, сообщение об этом было неожиданным для Сталина), а именно местной властью и был обоснован этой властью угрозой захвата города антисоветскими войсками, что могло привести к использованию царской семьи в интересах антисоветских сил. (см., в частности, БЭС, т.18, 1974, с.12: “В связи с приближением к Екатеринбургу белогвардейских войск по постановлению Президиума Уральского областного Совета расстрелян”). Следует иметь в виду, что расстрел всей царской семьи, включая и детей, был крайне нежелателен уже потому, что это давало повод для усиления крайне ожесточенных нападков на Советскую власть внешних сил, не говоря уже о моральной стороне этого вопроса. Кстати, расстрелять царя и царицу намеревались еще до установления Советской власти буржуазные заговорщики. Об этом писал в своих воспоминаниях английский посол Джордж Бьюкенен: "Дворцовый переворот, - пишет он, - обсуждался открыто, и за обедом в посольстве один из моих русских друзей, занимавший высокое положение в правительстве, сообщил мне, что вопрос заключается лишь в том, будут ли убиты император и императрица или только последняя". (См. "История гражданской войны в СССР", т.1, с. 52 и ссылку на документацию на с.273, М., 1938г).
В отношении репрессий 1937 года: уровень репрессивных действий, насколько они были оправданы, осуществлялись ли они по попустительству центральной власти или по недосмотру и т.д. требует отдельного рассмотрения. При этом нельзя не учитывать дезинформацию, подброшенную гитлеровцами Советской власти через чехословацкого президента о предательстве Тухачевского и рассчитанную на обезглавливание Красной армии перед нападением на СССР. Однако уже сам по себе факт расстрела Ежова, возглавлявшего эти репрессивные действия, говорит сам за себя о том, что здесь были допущены серьезные нарушения принципов социалистической демократии.
Что касается усиленно навязываемаой нам "демократами“ версии о расстреле польских военнопленных, то непременно следует обратить внимание на некоторые "странности", связанные с этим событием: Почему, например, фашисты сообщили об этом только тогда, когда они начали стремительно отступать под натиском Красной армии, а не раньше? Не связано ли это с опасением, что с освобождением этой территории будет обнаружено, что это дело рук немецких фашистов и поэтому благоразумно заранее свалить вину за расстрел польских военнопленных на Советскую власть? Далее, почему на оккупированной немецкими войсками советской территории появился приказ немецкого командования, обязывающий население доносить в немецкую комендатуру об обнаруженных польских военнопленных (то есть тех самых, которые, как объявила геббелевская пропаганда уже расстреляли по приказу Советской власти)? Далее, почему в карманах этих расстрелянных военнопленных обнаружили письма, датированные периодом, уже после захвата этой территории немецкими войсками? Далее, почему приглашенная международная комиссия обнаружила на месте расстрела гильзы именно от немецкого оружия? Наконец, почему более враждебно настроенная часть этих военнопленных (жандармы и т.д.) предварительно была отправлена на север нашей страны и ее не расстреляли, а расстреляли именно тех, кого можно было бы использовать для борьбы против фашистских войск, т.е. против общего врага? Ведь войско польское очень неплохо воевало бок о бок с нашими войсками против гитлеровцев? (См. "Военно-исторический журнал" прошлых лет). Не следует забывать и того, что после освобождения территории СССР от немецких фашистов, в прессе были опубликованы данные экспертной комиссии (с приложением фотографий останков расстрелянных польских военнопленных, с подробным описанием того, какие и за какой срок происходят изменения трупа при его разложении. Вывод комиссии свидетельствовал о том, что расстреляли польских военнопленных уже после того, как эта территория была занята немецкими войсками.
По крайней мере следует иметь в виду, что неоправданные репрессии не вытекают из самой сущности социализма, противоречат его принципам.
Правда при этом порой ссылаются на жесткие требования Ленина, вплоть до требования расстрела тунеядцев. Не знаю, может быть это было средством припугнуть нетрудовые элементы, ведь не было ни одного случая расстрела тунеядца просто за то, что он тунеядец. Может это было обусловлено чрезвычайным обострением классовой борьбы, когда стоял вопрос: "Кто кого?". Поэтому цитируя жесткие требования Ленина, следует приводить и другие цитаты, в частности: "... все элементы разложения старого общества, неизбежно весьма многочисленные... не могут не "показать себя"... А "показать себя" элементы разложения не могут иначе, как увеличением преступлений, хулиганства, подкупа, спекуляций, безобразий всякого рода. Чтобы сладить с этим, нужно время и нужна железная рука". При этом, как пишет Ленин, - диктатура может принять даже "резкие формы диктаторства, - если нет идеальной дисциплинированности и сознательности". (См. Ленин В. И. т. 36, с.195, 200).
Таким образом, нельзя не прийти к выводу о том, что диктатура рабочего класса как власть народа, даже в своих крайних формах проявления, по своей сути является глубоко демократической, поскольку она направлена на защиту коренных, жизненно важных интересов подавляющего большинства населения и против его паразитических слоев.
Из высказываний Фиделя КАСТРО:
"Что до других суждений и понятий, касающихся жестокости, то я считаю, что самые жестокие люди на свете – это те, что остаются безучастными при виде социальной несправедливости, дискриминации, неравенства, эксплуатации людей, при виде болезней голода, невежества, страданий ближнего; те, что никак не реагируют при виде босого ребенка, при виде нищего, при виде миллионов страдающих от голода людей. А те, что посвятили всю свою жизнь борьбе с несправедливостью, со всеми видами угнетения… эти люди совершенно несовместимы с понятием жестокости. Я бы сказал, что по-настоящему жестоким является такой тип общества, как капитализм; он не только сам по себе жесток, но и заставляет людей быть жестокими". (Журнал "Куба", 1986, №3, с.13.).
Что главное в диктатуре пролетариата ?
Однако более важным является то, на что никак не хотят обратить свое внимание явные и скрытые враги марксизма. А именно, диктатура рабочего класса призвана решить такие задачи, как развитие экономики, утверждение отношений дружбы и взаимопомощи между людьми, воспитание нового отношения к труду (Одна из форм классовой борьбы, между прочим), искоренение бюрократизма и т.д., то есть всё, что необходимо для построения коммунизма.
Вот почему Ленин подчеркивал: "Диктатура пролетариата, - как мне приходилось уже не раз указывать,... - не есть только насилие над эксплуататорами и даже не главным образом насилие. Экономической основой этого революционного насилия, залогом его жизненности и успеха является то, что пролетариат представляет и осуществляет более высокий тип общественной организации труда по сравнению с капитализмом. В этом суть. В этом источник силы и залог неизбежной полной победы коммунизма". (См. "Великий почин", ПСС, т.39). Между прочим, это должны были бы знать все, кто хоть немного знаком с основами марксисткой философии, не говоря уже о кандидатах и докторах философских наук, поскольку эта работа Ленина входила в список обязательной для изучения студентами философского курса, включая и технические ВУЗы.
Именно в первые годы существования Советской власти Ленин подчеркивал, что "Задача управления государством, которая выдвинулась теперь на первый план перед Советской властью, представляет еще ту особенность, что, пожалуй, впервые в новейшей истории цивилизованных народов... когда преимущественное значение приобретает не политика, а экономика". (Цит. по какой-то статье Францева).
Обратите внимание на то, что Ленин касался этого вопроса неоднократно. В частности, касаясь задач диктатуры пролетариата, он писал: "Привлечь и повести за собой... всю массу трудящихся, просветить, организовать, воспитать, дисциплинировать их". (ПСС, т.41, с.184-185) "Особенно большое внимание обратить на развитие и укрепление товарищеской дисциплины трудящихся и всестороннее повышение их самостоятельности и сознания ответственности. В этом состоит главнейшее, если не единственное средство окончательно преодолеть капитализм и привычки, созданные господством частной собственности на средства производства". (ПСС, т.38, с.119). Наконец: Диктатура пролетариата "есть упорная борьба, кровная и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и административная, против сил и традиций старого общества". (ПСС, т.41, с.27).
Вполне естественно, что с устранением буржуазии и утверждением общенародного государства, в котором сохраняются только дружественные классы, объединенные коренными общими интересами, надобность в насилии одного класса по отношению к другому отпадает. В таком случае будет вполне естественной и замена понятия "диктатура рабочего класса", скажем, понятием "диктатура (в смысле типа государства, а не формы правления) трудового народа", пусть даже, если хотите, "диктатурой всех порядочных граждан по отношению ко всякого рода проходимцам, хулиганам, тунеядцам и т.д ". Дело не в названии, а в сути понятия "демократия". Однако, в условиях реставрации капитализма вновь встает вопрос о насилии не просто по отношению к отдельным, разношерстным проходимцам, а уже по отношению к четко выраженному буржуазному слою, т.е. вновь к более или менее оформившемуся классу. В этом суть дела. И в этом случае следовало бы помнить позицию Ленина о том, что диктатура пролетариата есть "особая форма классового союза между пролетариатом, авангардом трудящихся и многочисленными непролетарскими слоями трудящихся (мелкая буржуазия, мелкие хозяйчики, крестьянство, интеллигенция и т.д.)". (ПСС,т.38, с. 377).